Воочью мы узрим во всем старенье,
Антагонизм традиций и творенья,
В шаблонов мире что огонь живой?
На раны там струится соль времен,
А новый век так грустью полн, —
Тоска минут и сил всех отупенье!
Как много в мире развелось теней!
И кажется: всего и всех сильней
Злоликий бог Вселенной — Разрушенье!
3
Злоликий бог Вселенной — Разрушенье
Все зори в мрак желает превратить,
Мир без надежд и без добра явить,
Прогнозом смерти сделать озаренье!
Он всюду — за цветком, юнцом и стариком,
За трепетом сердец и взмахом крыл.
Но все живет. Вновь за разрухой — пир,
Вновь строит жизнь свой разноцветный дом.
Она страдает, она часто плачет,
Но и страданье в свет переиначит.
Тоской ли радость духа заколоть?
И рушатся трухлявые кумиры,
И демон ярый — вечно темной силы
Пока творца не может побороть.
4
Пока творца не может побороть
Кричащее усталостью Бессилье;
Сокрыто в слове — в голосе — всесилье,
Лишь бездной смыслов душу озаботь!
Зачатый для десницы испытанья
В кругу лесов и самых первых рек,
Возник в раю, нам молвят, человек,
Как образ-символ мудрого названья.
Неисчислимы глупости и раны,
Но Мир с Душой — две книги некой Тайны
Постичь свои пределы, глуби, роли
Решил Поэт и стих вселенной стал,
В которой идеал нетленный засиял.
Что ж не хватает нам извечно? — Воли!
5
Что ж не хватает нам извечно? — Воли!
Мы больше верим в тяжкий нет причин.
Наивный созидатель — он один
Идет к свободе чрез стесненья доли.
Его пытают и берут в полон,
Его «не быть» хотят заставить силой,
И Кальвины, с благочестивой миной,
Серветов жарят на костре времен.
Микроболюди в луже суеты
Увидят ли бессмертье красоты
На фоне им чужого небосвода?
Им жизнь ясна, есть фраз у них запас,
Они активно опекают нас,
Как будто мы — марионетки года!
6
Как будто мы — марионетки года,
Нас превращают в функцию и сон,
В аквариум загонят пляску волн
Микроболюди, — антропо-зевота!
Так борются стихии в чреве дней,
Любовь и злоба, творчество и скука,
Порою сплетены блаженство, мука,
Порою бездарь гения сильней!
Спешат отрезать Вдохновенью руки,
Плывут по речке быта вражьи струги.
Лишь выжить бы — у всех одна забота.
Погасло много дорогих созвездий,
Но движется сквозь лабиринт столетий
Идей и чувств всегда святая рота.
7
Идей и чувств всегда святая рота —
Наш храм и ниша, наша мощь и суть.
Сияет злато через грязь и муть,
Космической мы увертюры нота!
Она бесплотна, — мысль, — она незрима,
Воздушней воздуха, текучее струи,
Из царства тайн летят ее рои,
И — стержень наш — она неугасима.
Она и смысл, и чувство, и сознанье,
Она расчет и нежное мечтанье,
Оплот былого и зарница нови.
Есть мысли хаоса — вампиры, тени, гномы,
Мы с ними все, конечно же, знакомы,
Но мысли света защитят от боли.
8
Но мысли света защитят от боли,
От стойкости мы к творчеству шагнем
И свечи красоты средь хаоса зажжем,
Смысл обретем — и сгинут страха тролли!
Отчаянье — могила всех могил —
Готово в разных формах проявиться,
Но творчеством вдруг сердце озарится,
И разноцветным снова станет мир.
Так в чем земном возможно преуспеть,
Когда итог наш неотвратный — смерть?
Жизнь наша — лезвие незримого клинка.
Лишь Творческое Дело остается,
Лишь Творческое Слово нам зачтется?
Дни я сплету в подобие венка!
9
Дни я сплету в подобие венка,
Подслушаю секреты я природы,
Пусть воют вьюги и стихий уроды,
Гримасы корчат злого игрунка!
Все зло дано во избежанье зла;
Чтоб закалиться в злобе испытаний
И частью стать земных своих созданий,
Источником духовного тепла.
Дорога мы незримо — мощных сил,
Без творческого духа скуден мир, —
Из недр души рождается строка.
Средь стен лачуг неистощимый Логос
Являет слуху свой певучий голос, —
Тонка струна и оттого громка!
10
Тонка струна и оттого громка;
Лишь развивай природой данный дар.
Росток так пробивает тротуар,
Труд словно отдых и печаль легка,
Свобода в духе, больше нет свободы, —
Так учат нас жрецы и мудрецы.
Но что же без царя его гонцы?
Что Дух без Творчества? — Ирония природы!
Талант, как бабочка, задремлет, где придется,
А через миг над розой смыслов вьется
И красками сверкает песнопений.
Здесь каждый сам находит свой предел.