|
ТИРАНОБОРЦЫ
Пифия
недаром сказала когда-то Кипселу:
Благословен, о Кипсел, ты и дети
твои, но не внуки.
Тираны
не удерживались у власти дольше двух поколений. Тот, кто захватывал власть при
поддержке народа, обычно пользовался этой поддержкой и дальше; но дети его,
получившие власть по наследству, такой поддержки уже не имели. Знать их
ненавидела, а народ к ним был равнодушен. Он уже получил от них все вольности,
какие мог, и не собирался их отдавать.
После
смерти Писистрата править Афинами стали два его сына: Гиппий и Гиппарх. Они
твердо держались обычаев отца: граждан не обижали и не обирали, город украшали
постройками, празднества для народа справляли с великой пышностью. Но
чувствовалось, что их не любят, и вскоре это стало явным.
В
Афинах жили два друга: Гармодий и Аристогитон. Тиран Гиппарх влюбился в сестру
Гармодия и преследовал ее, уговаривая стать его любовницей. Девушка отвергла
тирана. Гиппарх не простил ей этого: когда в Афинах был праздник и девушки
лучших семейств должны были идти с корзинами на головах в торжественной
процессии к храму Афины, Гиппарх запретил сестре Гармодия участвовать в этом
шествии, заявив, что она недостойна такой чести.
Гармодий
решил отомстить за унижение сестры. В заговоре с ним было лишь несколько
человек, среди них — одна женщина, по имени Леэна. Приближался праздник
Панафиней, когда юноши должны участвовать в процессии с щитами и копьями в
руках. Заговорщики явились на этот праздник и с мечами, скрыв их ветками
мирного мирта. Здесь Гармодий и Аристогитон бросились на Гиппарха и убили его.
Но Гиппий спасся. Началась расправа. Заговорщиков жестоко пытали, выведывая
имена соучастников. Тверже всех держалась женщина, Леэна. Чтобы не заговорить
под пытками, она сама откусила себе язык: Аристогитон поступил иначе: на
допросе он назвал своими соучастниками всех лучших друзей тиранов, чтобы Гиппий
их погубил и остался одинок.
Все
заговорщики погибли. Афиняне потом чтили их как героев. О Гармодии и
Аристогитоне сложили песню и на городской площади воздвигли им памятник. Это
был первый памятник не богу, не мифическому герою, не олимпийскому победителю,
а гражданам, совершившим подвиг на благо отечества. А в честь Леэны, чье имя
значит «львица», была поставлена бронзовая статуя львицы, у которой в раскрытой
пасти не было языка.
Гиппий,
лишившись брата, стал подозрителен и суров. До сих пор его не любили — теперь
стали ненавидеть. И на это тотчас откликнулись вечные враги Писистратова рода —
изгнанники Алкмеониды.
Золото
их предка Алкмеона очень пригодилось им на чужбине. В Дельфах случился пожар и
сгорел знаменитый храм. Алкмеониды явились в Дельфы и подрядились за свой счет
выстроить новый храм. Обещали храм из известняка, а выстроили из мрамора, не в
пример богаче и красивее прежнего. Дельфийские жрецы не могли прийти в себя от
восторга. Не приходится удивляться, что после этого какое бы государство ни
присылало к оракулу послов, все они получали от пифии один и тот же ответ: «Помогите
Алкмеонидам изгнать тиранов из Афин, и тогда во всем вам будет удача».
Получали
такой ответ и спартанцы, к тому же не раз и не два. Наконец им это надоело. Они
уже подавили тиранию и в Сикионе, и в Коринфе; теперь спартанский царь осадил
Гиппия в афинском акрополе. Случилось так, что два сына Гиппия, пытаясь
проскользнуть из акрополя и спастись, попались в руки осаждающих. Отцу пришлось
вступить в переговоры. Ему вернули сыновей, а он сдал акрополь и удалился в
изгнание за море — в Персию. Здесь он ждал случая восстановить в Афинах свою
власть. Мы еще встретимся с ним.
Навести
порядок в Афинах взялся сын Мегакла Алкмеонида Клисфен. И он это сделал. У
власти вновь встало народное собрание; во главе его вместо прежнего «совета
четырехсот» стал новый — «совет пятисот», а выборы в него были устроены так,
что простой народ всегда имел перевес над знатью.
Царство
произвола кончилось, царство закона восстановилось. Но закон, как все
убедились, тоже можно было понимать по-разному. «Равнозаконие!» — говорили
поборники народа. «Благозаконие!» — говорили поборники знати. Борьба будет еще
долгой, но сейчас перевес был на стороне «равнозакония». В песне в честь
тираноборцев пелось:
Буду меч я носить под веткой
мирта,
Как Гармодий и как Аристогитон,
Когда пал тиран, ими сражен,
И процвело в стране равнозаконие.
|
