|
ПИСИСТРАТ В АФИНАХ
В
Афинах явилось новое зрелище: трагедия. Поэт Феспис, сочинявший песнопения для
сельских праздников в честь бога Диониса, решил не только рассказывать в
песнях, но и представлять в лицах мифы о героях. Например, хор одевался
товарищами Геракла и пел тревожную песню, что Геракл ушел на подвиг и
неизвестно, жив ли; а потом выходил актер, одетый вестником, и рассказывал
стихами, что случилось с Гераклом, и хор отвечал на это новой песней, радостной
или скорбной.
Афиняне
были в восторге от нового зрелища. Недоволен был только старый Солон. Он
спросил Фесписа: «И тебе не стыдно притворяться при всех и лгать, будто ты —
Гераклов вестник?» Феспис ответил: «Да ведь это игра!» Солон покачал головой: «Скоро
для нас все будет игрою».
У
Солона был молодой родственник по имени Писистрат. Когда-то отец Писистрата
приносил жертву в Олимпии — и случилось чудо: котел с жертвенным мясом закипел
без огня, и вода полилась через край. Мудрец Хилон сказал ему: «Это значит, что
сыну твоему тесны будут законы твоего города. Поэтому не заводи сына, а если
завел — отрекись!» Но отец не решился отречься от сына. Писистрат вырос, стал
хорошим полководцем, народ его любил, и вот законы города стали для него тесны.
Однажды
Писистрат изранил сам себя мечом, изранил мулов, запряженных в его повозку,
выехал в таком виде на площадь и стал жаловаться народу, что на него напали его
враги и он с трудом от них ускользнул. Его стали жалеть. Только Солон мрачно
сказал: «Не верьте ему, граждане: это он играет трагедию». Но Солона не
послушали.
Писистрат
попросил, чтобы ему позволили держать при себе телохранителей. Ему позволили.
Правда, не копьеносцев — это было бы слишком похоже на царскую власть, — а
только дубиноносцев. Но Писистрату и этого было достаточно. Прошло немного
времени, и со своими дубиноносцами он захватил акрополь и стал править как
тиран.
Солон
сказал афинянам: «Писистрат умнее одних из вас и храбрее других: умнее тех, кто
не понял его хитрости, храбрее тех, кто понял, да смолчал. Встаньте на защиту
закона!» Но народ остался спокоен: Писистрата любили. Тогда дряхлый Солон надел
оружие и сел на своем пороге: «Если вы не хотите уберечь ваш город — я хочу
уберечь свой дом». Его спросили: «На что ты надеешься?» Он ответил: «На мою
старость».
В этот
раз Писистрат недолго был у власти: против него соединились двое знатных
соперников, тоже мечтавших о тирании, и изгнали его. Но скоро они поссорились
друг с другом, и Писистрат сумел вернуться из изгнания. Возвращение устроили
необычное. В деревне близ Афин нашли крестьянку, рослую и красивую, на нее
надели шлем и Панцирь, дали копье и щит, поставили на колесницу и повезли в
город. Глашатаи кричали: «Богиня Афина сама едет в свой город и ведет за собой
Писистрата!» Народ сбегался и преклонялся перед богиней. Если бы это увидел
Солон, он сказал бы: «Писистрат опять играет трагедию».
Это был
еще не конец. На Писистрата восстал его соперник Мегакл Алкмеонид (внук
виновника «килоновой скверны»), и дело дошло до сражения. Но войска Мегакла отказались
биться с Писистратом и разбежались, а вслед бегущим поскакали на фракийских
конях два сына Писистрата, громким голосом крича, чтобы никто ничего не боялся
и каждый возвращался к своему очагу: Писистрат не мстит никому. Уйти в изгнание
пришлось теперь Мегаклу с его Алкмеонидами. Вслед за ними собрались было прочь
и некоторые другие знатные люди, опасаясь Писистрата. Но Писистрат вышел вслед
им сам с мешком за плечами. «Что это значит?» — спросили они его. «Это значит,
что или я уговорю вас остаться со мной, или уйду с вами». Они остались.
В
Афинах сохранилась добрая память о правлении Писистрата. Он был мягок и щедр,
старался угождать народу. Однажды кто-то, обидевшись на него, вызвал его в суд,
и Писистрат исправно пришел держать ответ, но обвинитель оробел и сам не
явился. А пока был жив Солон, Писистрат оказывал ему великое почтение и во всем
спрашивал его совета.
Один
юноша влюбился в дочь Писистрата и до того дошел в своей страсти, что поцеловал
ее на улице. Жена Писистрата возмутилась и попросила мужа наказать дерзкого.
Писистрат ответил: «Если мы будем наказывать тех, кто нас любит, то что же нам
делать с теми, кто нас не любит?» —и выдал дочь замуж за этого юношу.
Когда-то
мудреца Питтака спросили: «Что на свете самое удивительное?» Он ответил: «Тиран,
доживший до старости». Таким удивительным тираном оказался Писистрат. Он дожил
до преклонных лет, народ его слушался, и враги его не тревожили. По за него
расплатились его сыновья.
|
