|
МЕДНЫЙ БЫК
Благо
было тем городам, в которых закону удавалось примирить народ и знать! Но
случалось это редко. То тут, то там вспыхивали усобицы, дело доходило до
оружия, и пощады не было никому. В городе Милете народ выгнал аристократов, а
детей их бросил на ток и растоптал бычьими копытами. А когда аристократы
вернулись, они схватили детей своих противников, вымазали в смоле и заживо
сожгли.
Собираясь
у алтарей богов, аристократы произносили присягу: «Клянусь быть черни врагом и
умышлять против нее только злое...» На пирах они под звуки флейт повторяли
стихи Феогнида Мегарского: «Крепкой пятою топчи пустодумный народ беспощадно,
бей его острым бодцом, тяжким ярмом придави!..» А народ отвечал им такою же
ненавистью.
Знать
была сильна единством. Но иногда это единство нарушалось. Или род ссорился с
родом, или находился талантливый одиночка, считавший, что строгие нравы
аристократического равенства сковывают его силы. Тогда он мог обратиться к
народу: «Я ваш друг; соперники мои — ваши угнетатели; помогите мне против них —
и я помогу против них вам». Если такой человек показал себя удачливым на войне
и щедрым в мире, то народ за ним шел. Он захватывал власть, расправлялся с
врагами, и враги называли его тираном.
В наше
время слово «тиран» значит просто «жестокий правитель». У греков это слово
значило «правитель, незаконно захвативший власть». Нашего Павла I, хоть он и
был жесток, греки тираном не назвали бы. А Наполеона назвали бы.
Знать
ненавидела тиранов, народ им не доверял. Со знатью тираны расправлялись, народ
они привлекали добычами от войн и доходами от торговли. Расправы были действительно
страшные, а рассказы о них — еще страшней...
Самым
знаменитым был рассказ о медном быке Фаларида, тирана из Акраганта в Сицилии.
Медник Перилл сделал для него статую быка, пустую внутри; в боку была дверца, а
под медным брюхом разжигали костер. Кого Фаларид хотел казнить, того он бросал
внутрь быка и сжигал заживо. Крики умирающих гудели в полой меди, и казалось,
что бык мычит.
Перилл
не самостоятельно изобрел эту смертельную машину. У сицилийских греков был
опасный сосед: карфагеняне. Город Карфаген, колония финикиян, стоял напротив
Сицилии на африканском берегу. Рассказывали, что когда-то финикийская царица
Дидона, изгнанная из родных мест, приплыла сюда и попросила африканцев продать
ей столько земли, сколько обнимет бычья шкура. Они согласились. Тогда Дидона
разрезала бычью шкуру на тонкие ремни, оцепила ими крутой прибрежный холм и на
этом холме выстроила крепость Бирсу: по-финикийски это слово означает «крепость»,
а по-гречески — «бычья шкура». Вокруг крепости вырос город Карфаген. В нем молились
финикийским богам, а в трудные времена приносили им человеческие жертвы.
Говорили, будто в их храме стояла медная статуя бога с пустым туловищем и в ней
сжигали в дар богу детей-первенцев, а родители должны были смотреть на это с
радостными улыбками. Вот этому карфагенскому изобретению и подражал Перилл,
когда делал своего медного быка. Смертоносную технику часто перенимают охотнее
и раньше, чем технику, полезную для жизни.
Впрочем,
не все верили этим рассказам о Фалариде. Говорили, будто Перилл действительно
сделал и поднес ему страшного быка, но Фаларид этому так ужаснулся, что
приказал схватить Перилла и самого сжечь в его медном чудовище. (Судьба его
стала примером пословицы: «Не рой другому яму, сам в нее попадешь».) А потом
над медной статуей совершили очищение, как после убийства, и отправили ее в
Дельфы, в дар Аполлону.
Кстати,
о тиране Фалариде
Тиран
Фаларид, сжигавший людей в медном быке, имел еще одну удивительную славу. Очень
долгое время он считался самым первым в Греции писателем-прозаиком. Первый поэт
— Гомер, а первый прозаик — Фаларид. Получилось это вот как.
В
древнегреческих школах — много позже, уже после Александра Македонского и потом
при римских императорах, — были упражнения по развитию речи. Одним из них
было сочинение писем от имени старинных исторических лиц. Что написал бы
Анахарсис Салону, предлагая стать его другом? Что ответил бы ему Солон? Что
написал бы мудрец Фалес царю Крезу, когда тот решил воевать с персами? Как
оправдывался бы Фемистокл, когда ему пришлось — вы об этом еще прочитаете —
бежать в Персию? Какие письма разослал бы друзьям перед смертью Сократ? И,
конечно: как оправдывался бы тиран Фаларид в своих злодействах? Может быть,
ссылался бы на то, что и другие тираны не лучше его? А может быть, уверял бы,
что все — клевета, быка он посвятил богам и никого в нем не сжигал?
Таких
писем-упражнений сочинялось очень много. Лучшие из них переписывались по многу
раз, собирались в сборники. Проходили столетия, прошлое забывалось, люди
становились легковернее и думали, что эти письма и вправду писали Анахарсис,
Солон, Фалес, Фемистокл, Сократ, Фаларид. Фаларид был из них самым древним,
письма его были написаны не менее красиво, чем другие, поэтому к ним относились
с уважением. Отсюда и слава тирана-литератора.
Только
в XVII в. один английский филолог написал разбор, в котором показал, что в «письмах
Фаларида» и события упоминаются такие, о которых он еще не мог знать, и слова
употребляются такие, которые появились в языке лишь много позже. В истории
науки о древности это стало большим событием.
|
