|
МУДРЕЦЫ ОТВЕЧАЮТ НА ВОПРОСЫ
У писателя
Плутарха есть сочинение под заглавием «Пир семи мудрецов». Там описывается, как
однажды Периандр, управлявший Коринфом, созвал у себя всех мудрецов и других
ученых мужей, как они угощались и вели между собою умные речи.
Среди
гостей были двое, с которыми мы скоро познакомимся поближе: скиф Анахарсис и
фригиец Эзоп — дикарь-мудрец и раб-мудрец. Грекам приятно было оттенять высокую
мудрость своих знатных законодателей простым здравым смыслом пришельца из
варваров и выходца из народа.
Повод
для беседы был такой. Эфиопский царь и египетский царь спорили за одну
пограничную область; и вот, чтобы не воевать, они решили состязаться, задавая
друг другу загадки. Египтянин задал девять вопросов: что всего старше, что
всего прекрасней, что всего больше, что всего разумней, что всего неотъемлемей,
что всего полезнее, что всего вреднее, что всего сильнее и что всего легче?
Эфиоп ответил: «Старше всего время; прекраснее всего свет; больше всего
мироздание; разумнее всего истина; неотъемлемей всего смерть; полезнее всего
бог; вреднее всего демон; сильнее всего удача; легче всего сладость». Периандр
спросил гостей: «Удачные это ответы или нет?»
Мудрецы
порассуждали и решили — не очень удачные. Нельзя сказать, что время всего
старше: ведь время есть и прошедшее, и настоящее, и будущее, причем будущее,
несомненно, моложе настоящего. Нельзя сказать, что удача всего сильнее: ведь
то, что крепко и сильно, не бывает так изменчиво. Нельзя далее сказать, что
смерть всего неотъемлемей: в тех, кто жив, смерти нет.
«А как
же ответить лучше?» И Фалес Милетский ответил так: «Старше всего — бог, ибо он
вечен. Прекраснее всего — мир, ибо в нем все согласованно и стройно. Больше
всего — пространство, ибо в нем мир, а в мире все остальное. Разумнее всего —
время, ибо оно всему учит. Неотъемлемей всего — надежда, ибо она есть и у тех,
у кого больше ничего нет. Полезнее всего — добродетель: с нею все на свете
хорошо. Вреднее всего — порок: с ним все на свете плохо. Сильнее всего —
неизбежность: она всем властвует. Легче всего — мера: без меры даже наслаждение
бывает в тягость».
Ответы
понравились; тогда Периандр попросил каждого ответить на три вопроса: каким
должен быть дом, каким должен быть город и каким должен быть правитель?
На
вопрос, какой дом — лучший, Солон ответил: «Тот, где добро приобретается без
несправедливости, сохраняется без недоверчивости и тратится без раскаянья».
Питтак ответил: «Где нет ни потребности в излишнем, ни нехватки в необходимом».
Хилон ответил: «Где хозяин — как мудрый царь». Биант ответил: «Где хозяин ведет
себя по Доброй воле точно так же, как вне дома — по воле закона». Клеобул
ответил: «Где хозяина больше любят, чем боятся». А Фалес ответил: «Где хозяину
не о чем заботиться». Что сказал скиф Анахарсис, вы узнаете на следующей
странице.
И
Периандр, послушав, сказал: «Видно, недаром говорят: кто-то Ликургу посоветовал
устроить в Спарте народовластие, а Ликург ответил: „Сперва сумей устроить
народовластие в собственном доме!“
На
вопрос, какой город — лучший», Солон ответил: «Тот, где обидчика требует к
ответу не только обиженный, но и необиженный». Фалес ответил: «Где нет ни
слишком бедных, ни слишком богатых». Анахарсис ответил: «Где лучшее воздается
добродетели, худшее — пороку, а все остальное — поровну». Питтак ответил: «Где
дурным людям нельзя править, а хорошим нельзя не править». Биант ответил: «Где
закона боятся больше, чем правителя». Клеобул ответил: «Где порицания боятся
больше, чем закона». А Хилон ответил: «Где больше слушают законы, чем ораторов».
И
Периандр, послушав, сказал: «Видимо, значит это, что народовластие тем лучше,
чем больше похоже оно на единовластие!»
Наконец,
на вопрос, какой правитель — лучший, Фалес ответил: «Тот, который сможет дожить
до старости и умереть своей смертью». Хилон ответил: «Тот, который думает не о
смертном, а о бессмертном». Питтак ответил: «Тот, кто приучит подданных бояться
не его, а за него». Анахарсис ответил: «Кто всех более разумен». Клеобул
ответил: «Кто всех менее легковерен». Биант ответил: «Кто дает пример
покорности законам». А Солон ответил: «Кто сам отречется от своего единовластия».
И
Периандр, послушав, сказал: «Видимо, значит это, что и единовластие тем лучше,
чем больше похожа на народовластие?» «Мера —
важнее всего!» — ответили ему мудрецы.
|
